1899 год относится к позднему периоду правления последней феодальной династии Китая – династии Цин (1644–1911 гг.), характеризовавшемуся неспокойной и нестабильной обстановкой. Осенью того года высокопоставленный чиновник «Гоцзыцзянь (Академия сынов государства)» – высшего учебного заведения Китая – по имени Ван Ижун (1845–1900 гг.) заболел малярией. Осмотрев больного, врач выписал китайские лекарства, за которыми тот отправился в аптеку, расположенную на улице Сюаньумэньвай. Разбирая лекарства, прописанные ему врачом, Ван Ижун неожиданно увидел некие «кости дракона (кит.: «лунгу»)», которые издревле применялись для лечения всевозможных недугов.

    Будучи знатоком древнекитайских надписей, и особенно ритуальных надписей на бронзе, Ван Ижун к своему большому удивлению обнаружил, что на костях, которые было положено принимать в истолченном виде, вырезаны стройные ряды разнообразных знаков, напоминавших по своему виду древние письмена. Заинтригованный своим открытием, он тут же послал помощника в аптеку «Дажэньтан» и за баснословные деньги – два ляна серебра за кость! (за два ляна в конце 19 в. в Китае можно было купить быка) – выкупил все имевшиеся в наличии «лунгу». В последующие дни чиновник, как одержимый, скупал такие кости в аптеках и антикварных магазинах, собрав таким образом более 1500 «костей дракона».

    После тщательного изучения Ван Ижун понял, что так называемые «кости дракона» представляют собой обломки черепашьих панцирей и лопаточных костей быков, а вырезанные на них знаки – это не что иное, как древние иероглифы. Трещины на поверхности «лунгу» появились в результате нагрева панцирей и костей с предварительно сделанными углублениями или отверстиями до высокой температуры. Данное открытие чрезвычайно обрадовало Ван Ижуна, так как позволяло проследить историю китайской иероглифики до еще более раннего периода. Чиновник пришел к выводу о том, что вырезанные на костях письмена относятся ко времени правления династии Шан (1600–1046 гг. до н.э.). Нужно отметить, что в 19 в. многие зарубежные ученые считали данный период «мифическим», так как, за исключением некоторых образцов древней эпиграфики на бронзе, на то время не было обнаружено никаких других письменных свидетельств о существовании династии Шан. Письмена на «костях дракона» впоследствии получили название «цзягувэнь» («цзягу» – черепашьи щитки и кости, «вэнь» – письменность), т.е. иероглифические надписи на черепашьих панцирях и костях животных. «Цзягувэнь» стали самым ранним письменным языком, известным на сегодняшний день в Восточной Азии. Можно сказать, что «цзягувэнь» являются прародителем современной иероглифической письменности Китая.

    Спустя долгие годы, в результате археологических раскопок и исследований, ученые пришли к заключению о том, что надписи на «лунгу» были связаны с сакральными функциями гадания. Перед гаданием в черепашьем панцире с обратной стороны проделывались углубления или отверстия, после чего гадатель, изложив обращенную к духам просьбу, бросал щиток в огонь. В результате накаливания щиток покрывался различными трещинами, по конфигурации, размеру и толщине которых гадатель предсказывал различные события. После совершения гадания на щитке с помощью ножа вырезались цель и результат гадания; сделанная на щитке надпись называлась «буцы» («бу» – гадать, «цы» – слово). Черепашьи панцири и лопатки животных с вырезанными «буцы» хранились в качестве архива в специальных земляных ямах и передавались как архив правителя из поколения в поколение.

    Черепашьи щитки имеют цвет слоновой кости. Из-за того что они хранились в земле на протяжении нескольких тысячелетий, их поверхность потемнела и приобрела оттенок тусклого золота. Ученые до сих пор теряются в догадках, при помощи какого инструмента были сделаны углубления. Также неизвестно, откуда древние китайцы добыли так много черепашьих панцирей и лопаточных костей.

    Обнаружение «цзягувэнь» вызвало огромный резонанс не только в научных кругах, но и во всех слоях общества. Антиквары и торговцы старинными вещами держали в строгом секрете места, откуда они доставали «кости дракона», и даже специально обманывали покупателей, говоря, что привозят их из Танъяна и Вэйхуэя провинции Хэнань. Только в 1908 г. китайский ученый-палеограф Ло Чжэньюй (1866–1940 гг.) узнал, что черепашьи панцири с надписями на самом деле были найдены при раскопках вокруг деревни Сяотунь в уезде Аньян провинции Хэнань. Он тут же отправил туда родственников, чтобы купить как можно больше щитков, а через некоторое время сам приехал в Аньян с инспекцией. Собрав около 20 тыс. обломков черепашьих панцирей и костей животных, ученый в 1913 г. издал книгу «Иньские надписи» (кит.: «Иньсюй шуци»), на страницах которой представил вниманию читателей свыше 2 тыс. наиболее важных щитков с «цзягувэнь». Данный труд заложил основу для изучения этой письменности исследователями всего мира.

    Начиная с момента обнаружения «цзягувэнь» Ван Ижуном и до настоящего времени в мире собрано около 200 тыс. обломков черепашьих щитков, содержащих гадательные надписи. К сожалению, ученые смогли разгадать смысл написанного лишь на немногих щитках. На 150 тыс. обломках панцирей, найденных при раскопках шанской столицы «Иньсюй (Руины Инь)» вблизи города Аньян, было опознано около 5 тыс. смысловых знаков, но только менее 2 тыс. из них были расшифрованы. В последние несколько лет ученые установили значение еще нескольких знаков, но их работы были встречены с критически и не получили всеобщего признания. Так что вовсе неудивительно, что, как в шутку утверждают китайцы, разгадка каждого знака письменности «цзягувэнь» приравнивается в научном мире к обнаружению новой планеты.