И вот я в Китае!

ИВАН ЛУКЬЯНОВ

    В далеком детстве, когда мне было лет тринадцать, друг нашей семьи работал в Китае, далекой стране. У нас дома висели красные фонарики, по стенам китайская живопись на бумаге, подписанная иероглифами; пейзаж странным образом стелился по вертикали – там с птичьего полета можно было увидеть, что делается за заборами, в домах. В минуты грусти я ложился на диван и долго разглядывал эти таинственные картины, улетая в мечтах в далекую страну. Я не думал тогда, что, когда вырасту, стану художником. Чтение было моей страстью, сказки народов мира поочередно ночевали на моей подушке. Томик китайских сказок, помню, был украшен летящим драконом. Я вырос, и страна Китай всплывала в памяти как что-то далекое и неизвестное. Красивое слово «Поднебесная» раскрыло свой смысл позже, когда я стал совсем взрослым.

    Однажды я послал свою картину в Китай, в далекое путешествие на встречу неизвестным и непонятным мне людям. Что там происходило, я мог только гадать. Картина вернулась через полгода, я вгляделся в нее и увидел, что она изменилась. Она стала старше, мудрее и солиднее, в ней появилось благородство. Возможно, это произошло с ней потому, что ее смотрело столько народа, с ней общались, вели неслышный диалог сотни тысяч зрителей.

    Она отделилась от меня, как повзрослевший ребенок, пустившийся в путешествие, она стала другой.

    Выставка проходила в дни Пекинской олимпиады, когда город готовился встретить спортсменов и болельщиков со всего мира. Это была 3-я Международная Пекинская биеннале, когда двери в Китай открывались настежь для европейской цивилизации.

    Тогда выставку посетил 1 миллион человек, участвовали 2000 художников, а дипломы призерам вручал премьер Госсовета КНР Вэнь Цзябао.

    Когда через два года международное жюри вторично отобрало мои работы для участи в 4-й Пекинской биеннале, я твердо решил поехать в страну грез моего детства. Узнав про это, друг сказал мне: «Ты думаешь, что едешь в другую страну? Нет, ты летишь на другую планету! Там все другое. Китай не конец света, а другая цивилизация». И я приготовился к новым впечатлениям, открывающим мир далекий и непонятный.

    Торжественное открытие выставки проходило с размахом: 535 приглашенных художников из 93 стран! Настроение приподнятое, большой праздник искусства, я никогда не видел столько улыбающихся художников со всего света. Выставка получилась хорошая. Жюри сделало акцент на традиционных видах искусств – живопись на холсте и бумаге, графика, скульптура. Инсталляций было не много. В выборе традиционных техник Китайская биеннале отличается от своих аналогов в Венеции, Базеле, Торонто, Майями, Москве; там акцент делается на видео, инсталляции, перформансе и концептуальном искусстве. Кураторы биеннале отбирают работы художников, присланные по Интернету, что позволяет попасть на выставку, минуя целую армию кураторов, галерей и искусствоведов. В итоге, биеннале собирается, как лоскутное одеяло, с мира по нитке, ломая привычные рамки отбора художников. Здесь можно заявить о себе напрямую, имея в запасе хорошие работы.

    Китайский раздел представлен очень интересными работами. Качество и профессионализм экспонатов отражает внутреннюю уверенность в своих силах; в этих работах чувствуется мощная потенциальная энергетика, за ними чувствуешь, что страна сделала огромный рывок в экономике, спорте, культуре. В традиционных стилях передано блестящее владение материалами и техниками, исполнение замысла.

    Работы большого формата, много живой техники, выполнены на совесть, большие форматы – большие стремления. Многие художники учились в СССР или в России, чувствуется русская школа, но притягивает их самобытное национальное искусство.