Тем не менее, я решил, что в свободное от работы время я буду сидеть в шашлычной и делать вид, что кушаю, быть своеобразным «манком». Увидев меня, мои туристы заходили: кто пропустить рюмочку и больше, а кто поесть шашлычка.

    С одной стороны, я не афишировал, тот факт, что шашлычная – это часть моего бизнеса, мне казалось, что так будет лучше, но с другой стороны, я всегда неназойливо рекомендовал гостям посетить ее и отведать шашлыков. Мне казалось, что если посетители будут знать, что я имею отношение к шашлыкам, то некоторые будут стесняться делать замечания по поводу обслуживания или приготовления блюд. Мне очень хотелось, чтобы оценки и советы были объективными и максимально откровенными. Я с большим вниманием прислушивался к замечаниям, и, выслушав их, я сразу принимал меры к улучшению обслуживания или совершенствованию меню. В меню, благодаря подсказкам туристов, появились новые виды шашлыка - шашлыки из рыбы, кебаб, шашлыки на ребрышках. Готовили разные соусы. Стали делать гриль.

    Наши конкуренты дышали мне в спину. Они перехватывали и копировали все наши нововведения. Это была гонка на выживание. И вдруг торгово-промышленная палата издала указ о том, что иностранные названия должны проходить специальную регистрацию. Через некоторое время последовало указание о том, что китайские иероглифы на вывесках должны быть крупнее и заметнее, чем надписи на иностранных языках. Нам пришлось несколько раз переделывать вывеску и несколько раз угощать работников соответствующих контрольных организаций.

    Как я уже говорил, количество китайских посетителей определялось тем, что у нас можно было увидеть иностранцев. Когда русские стали ходить и в соседние ресторанчики, количество китайских посетителей уменьшилось. Но то, что это заведение было открыто иностранцем, стало привлекать уже не просто китайцев с улицы, а богатых китайских бизнесменов. Они приходили компаниями и, заказывая на пробу шашлыки, в основном все же питались, привычной для них, китайской кухней.

    Среди посетителей встречались очень колоритные личности. Одно из ярких воспоминаний оставил о себе «Цыганский барон», так про себя я назвал его. Это был широкоплечий и достаточно высокий китаец с толстой золотой цепью на крепкой шее и массивными золотыми перстнями на руках. Темная рубашка, черные брюки. Уверенный громкий хрипловатый голос. Голову в мелких кудрях он держал гордо, взгляд у него уверенный и даже дерзкий. Ну, чем не цыганский барон! Он всегда садился во главе стола, его компания была тоже достаточно колоритна, но больше всего привлекал внимание мальчик, очень аккуратно одетый в белой рубашке и с напомаженными зачесанными назад волосами, который садился рядом с «бароном». Все говорили, что мальчик вьетнамец, а «барон» усыновил его. Они говорили на местном диалекте и переходили на обшекитайский только тогда, когда обращались к официантам или ко мне. Мы с бароном выпивали ритуальную рюмку за встречу и за дружбу, а дальше я уходил со сцены, и они уже обсуждали какие-то свои дела и веселились по-своему. Он навестил нас за год нашего бизнеса раз 5, но запомнился навсегда.

    Другой колоритный гость был тайванец, который купил в Санья землю и занимался сельским хозяйством, выращивал арбузы без косточек. Он был богатым человеком, приходил не один, а с большой компанией, которую щедро угощал. Предварительно он звонил в шашлычную, узнавал, когда я буду на месте. Посещение нашего заведения было частью программы для его друзей, и я тоже был составной частью этой программы. Моя задача была играть роль гостеприимного хозяина, разговаривать по-китайски, сыпать китайскими поговорками и цитатами из китайских классиков и конечно выпить со всеми по рюмке русской водки. Моему гостю очень нравилось, если кто-нибудь из его товарищей напивался и не мог встать из-за стола без посторонней помощи. Это было забавно поначалу, и даже веселило меня, но потом я устал от этих выступлений и стал избегать встреч с тайваньским помещиком.

    Еженедельно к нам заглядывал сингапурец, он прилетал на два дня, субботу и воскресенье, поиграть в гольф в Санья. В то время в Санья было только одно гольф-поле, открытое японцами, и на нем играли в основном японцы, иногда южные корейцы.

    Мой знакомый сингапурец шашлыки из мяса попробовал один раз и один раз выпил со мной русской водки, после этого он стал заказывать только блюда из рыбы и мы пили с ним красное калифорнийское вино, которое он покупал в нашем магазине, за вечер он всегда выпивал одну бутылку. Сингапурец был очень спортивным и берег свое здоровье. По утрам бегал по пляжу, а днем по часу плавал в море. Кроме того, он очень прилично играл в теннис, и мы иногда по вечерам, до шашлыков, весело проводили время на корте.

    Бизнес развивался. В нашем меню постепенно появилось много китайских блюд. Начали мы с 3 работников, через год их было более 10. Пропорционально росли заботы и проблемы. Бизнес приносил прибыль, но имеющиеся площади уже не позволяли вместить растущий бизнес. Вставал вопрос о поисках другого места. Так родилась идея открыть ресторан с русской кухней. Она воплотилась в ресторане «Трактир». Но это уже другая история.