ЖУРНАЛ «КИТАЙ»

Живые цветы великого мастера

ЧЖАО СЯОЛАЙ

Родившийся в интеллигентной семье чиновника г. Пилин (ныне – г. Чанчжоу пров. Цзянсу) Юнь Гэ (1633–1690 гг.) – известный каллиграф и живописец начального периода династии Цин (1636–1912 гг.). Уже в 8 лет он ярко выделился среди своих сверстников, написав стихи, которые поразили его учителей необычайной талантливостью.

Рожденный в эпоху смены династий, Юнь Гэ был самой судьбой обречен попасть в водоворот событий тех бурных лет. Когда мальчику исполнилось 11 лет, его отец, недовольный повсеместной коррупцией и разладом времен поздней династии Мин (1368–1644 гг.), в отчаянии бежал с семьей в глушь гор Тяньтайшань (пров. Чжэцзян). Однако и тут семья не обрела покоя: после выхода маньчжурских войск (ударной силы будущей маньчжурской династии Цин) к заставе Шаньхайгуань, семья будущего знаменитого художника была вынуждена перебраться в город, который ныне носит имя Фучжоу (пров. Фуцзянь). В неразберихе военного лихолетья, лишившись крова, отцу с детьми пришлось мыкаться по белу свету. Но беда не приходит одна: в довершение всего, когда Юнь Гэ было всего 13 лет, мальчик потерялся и много лет даже не ведал, что сталось с родными.

Хлебнувшему немало горя Юнь Гэ посчастливилось стать приемным сыном цинского генерала Чэнь Цзиня, который в то время ведал военными делами и распределением провианта в пров. Фуцзянь и Чжэцзян. Генералу и его супруге понравился хорошо воспитанный и элегантный милый юноша, а так как они не имели сына, то по обоюдному согласию усыновили Юнь Гэ. Через 5 лет коварный слуга убил генерала Чэнь Цзиня, и безутешная вдова отправилась вместе с 20-летним приемным сыном на траурную церемонию в храм Линъиньсы (в г. Ханчжоу пров. Чжэцзян), где усердно молилась за упокой души умершего мужа. Нежданно-негаданно в этом храме Юнь Гэ встретился со своим отцом, о котором не имел известий уже много лет. Внезапно вновь обретя друг друга, они возблагодарили небо за столь благополучный исход, и, решив более не расставаться, поселились при храме.

Несколько лет, проведенные в этом месте, пошли на пользу молодому человеку: отец лично преподавал Юнь Гэ чтение, стихосложение и рисование, формируя прочный фундамент будущего знаменитого мастера. Даже по возвращении в родные края, где они восстановили из руин домашний очаг, отец и сын не бросили свои занятия, а продолжали все столь же усердно изучать каллиграфию и живопись. К этому моменту страстью Юнь Гэ стало изображение живых цветов. Его картины отличались тонкими штрихами и многозначительностью, небесной чистотой и мягкостью оттенков. Он черпал вдохновение из опыта работы своих предшественников, известных художников древности. Затем, соединив собственноручно разработанные методы с теорией живописи, знаменитый художник создал свою технику рисования цветов «в бескостном стиле». Главным приемом этого стиля было создание законченного полотна без предварительного прописывания контурных линий, традиционных для работ китайских мастеров. Однако Юнь Гэ отринул контуры, смело прорисовывая предметы широкими мазками краски. Но не только отсутствие контуров означала приставка «бес-» в названии стиля, она несла гораздо более глубокий и многозначительный смысл, заключенный в гармоничном слиянии легкого, без всяких ограничений, полета пера и бесконечно тонкого сочетания цветов. Работе мастера не препятствуют рамки контурных линий, художник не обязан втискиваться в границы предварительного наброска или подложенного под бумагу образца. Эта революционная техника рисования была создана для творцов, рисующих в порыве снизошедшего на них вдохновения, когда весь план будущего шедевра внезапно возникает в голове мастера.

Ключом к несравненному стилю Юнь Гэ была кропотливая предварительная работа: он мог сотни раз срисовывать с натуры одни и те же живые цветы, стараясь как можно ярче выявить их нежнейший колорит. Чтобы точно отразить тонкие изменения окраски цветов в разные времена года и даже в разные часы одного и того же дня, знаменитый художник использовал технику водного ретуширования. И хотя сама по себе вода бесцветна, но под кистью Юнь Гэ она давала миллионы невесомых оттенков. То напластовывая краску, то размывая ее водой, он создавал невероятно реалистичные и яркие слои, перемежающиеся фантастической дымкой, будто состоящей из мириада капелек утренней росы. Для Китая тех времен это была весьма непривычная манера живописи.

«Альбом цветов» – один из таких шедевров Юнь Гэ. В него включены изображения орхидей, хризантем, пионов, лотосов и некоторых других цветов. Все рисунки выполнены тушью и на первый взгляд кажутся очень простыми, даже слегка небрежными, но при внимательном изучении видна поразительная продуманность этих порхающих линий, которая позволяет зрителям ощутить нежную шелковистость живых цветов, будто вышедших не из-под кисти художника, а реально выросших на холсте, – настолько свежи и элегантны работы Юнь Гэ.

Один из рисунков этого альбома, носящий название «Орхидея», отражает естественную, ни на что не похожую форму орхидеи, которая, вздрагивая на легком ветру, широко разметала свои листья по полотну. Столь поразительная свобода движений дает зрителю чувство безграничного пространства, дышащего из плоского холста.

В «Хризантеме», другой работе, входящей в альбом, автор выразил свои устремления через благородство оттенков прекрасного цветка. Смешав пьянящее очарование хризантемы с чувствами, переполнявшими его, художник буквально выплеснул сей эмоциональный коктейль на лист бумаги.

«Пион» является образцом филигранного сочетания «пустоты» и насыщенности. С помощью разных оттенков ярко алой киновари автор выводит внутренние части лепестков и, постепенно снижая насыщенность, переходит к не имеющим контура абсолютно невесомым белесым граням. Прорывающийся же снизу густо-малиновым цветом следующий слой лепестков придает этому сочетанию яркости и бестелесности характерную для пионов пластообразную структуру.

На картине «Лотос» внимание зрителя приковывается к одинокому цветку, примостившемуся в углу пруда. Как бы взмахивая увядающими листьями, румяно-розовая чаша цветка гордо возносится над водой. Белое сияние, оттеняемое розовой дымкой, в полной мере передает очарование божественно-совершенного бутона, а поникшие листья лишь подчеркивают свежую красоту его тычинок.

Манера Юнь Гэ яростно отвергала простое раскрашивание красками и резко отличалась от предыдущих образцов китайской живописи. В своем «бескостном» стиле художник искусно использовал цветовые переходы, которые отражали как его зрелое мастерство в классическом жанре «Горы и воды», так и оригинальную жизненную силу в жанре «Цветы и птицы», в котором он предпочитал работать с натуры. Многочисленных поклонников мастера особенно привлекал его творческий поиск и постепенное развитие доселе невиданного способа изображения живых цветов, ведь автор своими работами показывал, что в художественном поиске не стоит бояться оставлять на полотнах пустые поля, а цельность картины не ограничивается лишь переплетением простых или сложных линий. Мастер показывал, что все приемы письма, дающие прекрасные художественный эффект, все стили, проявляющие неисчерпаемую жизненную силу, имеют право на существование.

Немало известных мастеров новой и новейшей эпохи, таких как Жэнь Бонянь, У Чаншо, Лю Хайсу не стеснялось делать копии картин Юнь Гэ и работать, подражая ему. Например, многие искусствоведы считают, что рыбы, вышедшие из-под кисти знаменитого художника Ци Байши (1864–1957 гг.), стала результатом кропотливого изучения манеры живописи Юнь Гэ. Эти и другие примеры показывают, что революционное творчество Юнь Гэ оказало весомое влияние как на его современников, так и на последующие поколения живописцев.

Огромное количество его работ сохранилось до нашего времени, украсив собой лучшие коллекции самых прославленных музеев. Благодаря этому можно быть уверенным, что элегантный и глубоко ценимый стиль Юнь Гэ будет и впредь оказывать свое плодотворное влияние на грядущие поколения.